Всё затихло на трансатлантическом торговом фронте: июльское соглашение между президентом США Дональдом Трампом и председателем Еврокомиссии Жаном-Клодом Юнкером развеяло страхи, что может начаться полномасштабная тарифная война. Это соглашение стало сюрпризом, хотя, наверное, не должно было им стать.

В основе соглашения, заключённого Юнкером и Трампом, лежит идея, что Евросоюз и США будут «работать вместе над полной отменой пошлин, нетарифных барьеров и субсидирования неавтомобильных промышленных товаров», при этом во время этой работы не будут создаваться новые торговые барьеры. Но дело не в потенциальном соглашении о свободной торговле; важно то, что прекратилась эскалация торговых мер по принципу «зуб за зуб», которую начал Трамп своим решением обложить пошлинами американский импорт стали из Европы.

Как показывает история, США были способны заключать торговые соглашения лишь тогда, когда коалиция заинтересованных сторон, которым было выгодно расширение возможностей для экспорта, имела больше голосов, чем те, кто был уязвим для конкуренции со стороны импорта. Когда внешняя торговля рассматривается как чисто экономический вопрос, обычно оказывается возможно сколотить подобную коалицию, потому что выгоды торговой либерализации перевешивают её издержки.

Но в США это, как правило, сделать намного труднее, чем в других странах, потому что внешняя торговля играет сравнительно маленькую роль в экономике США. Экспорт товаров, может быть, и находится в центре внимания Трампа, но реалии таковы: на экспорт приходится менее 10% ВВП США. Прямая занятость в экспортных отраслях не играет значительной роли на американском рынке труда.

Помимо заключения самого соглашения, Юнкер, как можно понять, дал личное обещание, что ЕС будет закупать у США больше сельхозпродукции. Это обещание является одновременно и пустым, и легковыполнимым.

Оно пустое, потому что у Еврокомиссии нет бюджета, чтобы покупать американские соевые бобы, и нет никаких инструментов, чтобы заставить это делать потребителей в ЕС. И оно легковыполнимое, потому что Китай уже ввёл пошлины на американские соевые бобы в отместку за американские пошлины на китайские экспортные товары, а это значит, что производители сои вне Америки теперь, скорее всего, перенаправят свой экспорт на китайский рынок, освободив рынок ЕС для производителей из США. Главным эффектом китайских пошлин на американскую сою станет тем самым перенаправление глобальных потоков соевых бобов.

Пошлины на импорт товаров в США будут иметь намного больший эффект, если они будут применяться только к китайским экспортёрам. Например, введение пошлины в размере 25% на авиадвигатели из Китая позволит производителям из других стран увеличить свою долю на рынке США, а если бы они все должны были платить одинаковую пошлину, тогда ситуация на игровом поле оставалась бы неизменной.

Гарантия, что ЕС не столкнётся с такими же пошлинами, как Китай, является особенно значимой, потому что во многих отраслях европейские поставщики являются главными конкурентами китайских экспортёров. А учитывая, что ЕС конкурирует с США на китайском рынке, получается, что европейская промышленность может в реальности выиграть (косвенно) от китайско-американской торговой войны. Пока США и Китай будут сражаться из-за внешней торговли, трансатлантическое перемирие будет приносить выгоду Европе.

Тем самым соглашение между ЕС и США выдвинуло на первое место реальный вопрос, стоящий перед руководством Китая: надо ли ему продолжать сильную государственную поддержку внутренней промышленности? Протекционистские меры можно было отстаивать 20 лет назад, но сегодня конкурентоспособность китайской экономики намного выше. Какие бы выгоды ни получал Китай от подобных мер, эти выгоды вполне может перевесить ущерб от эскалации торговой войны, причём особенно сейчас, когда ЕС оказался в безопасности, а Китаю придётся противостоять США в одиночку.